Процесс доказывания в судопроизводстве Московской Руси второй половины XV — XVII в. имел целый ряд особенностей. Одной из них являлось использование процессуальных ссылок. Наибольший интерес представляют «ссылка из виноватых», «общая ссылка» и «ссылка в послушество». Вопреки распространенному мнению, они не выступали разновидностью свидетельских показаний и могли указывать на самые разные доказательства, в том числе письменные. Но к простому обозначению доказательств они также не сводились. Прибегая к «ссылке из виноватых», сторона судебного процесса выражала готовность проиграть дело в случае, если доказательство, на которое она ссылается, не подтвердит ее слов. Используя «общую ссылку», стороны делали указание на одно и то же доказательство, придавая ему решающий характер, а применение «ссылки в послушество», представлявшей собой возражение против ссылки противника, позволяло этого избежать. Таким образом, упомянутые виды процессуальных ссылок имели самостоятельное значение для разрешения судебных споров и должны быть признаны средствами доказывания особого рода.

Данная работа посвящена исследованию проблемы изменения финансово-правового статуса субъекта РФ, который находится в особых условиях по отношению к другим субъектам РФ. В статье затрагиваются как теоретические, так и практические проблемы. Так, предлагается в науке финансового права разграничивать финансово-правовые статусы субъекта РФ, находящегося в стандартных условиях, и субъекта РФ, пребывающего в особых условиях, т.к. в данных условиях у субъекта РФ возникают новые элементы, связанные с реализацией дополнительных полномочий в части осуществления расходов, сокращения доходов бюджета. Под особыми обстоятельствами понимаются военные действия, боевые действия, чрезвычайная ситуация, контртеррористическая операция. Делается вывод, что в современном бюджетном законодательстве необходим раздел, посвященный бюджетным полномочиям субъектов РФ, находящихся в особых условиях, в котором могут быть предусмотрены дополнительные права и обязанности органов публичной власти субъектов РФ в бюджетной сфере. Данные особые условия должны учитывать и другие нормативные правовые акты, такие как НК РФ, законодательство, регулирующее закупку товаров, работ, услуг для государственных и муниципальных нужд.

В статье анализируются особенности подходов органов государственного финансового контроля к оценке нарушений в сфере формирования и использования средств резервных фондов бюджетов бюджетной системы Российской Федерации. Исследуются акты Федерального казначейства и контрольносчетных органов федерального и регионального уровней, в которых закрепляется классификация нарушений, выявляемых в ходе осуществления государственного финансового контроля, а также практика деятельности контрольно-счетных органов субъектов Российской Федерации. Делается вывод, что в документах органов внешнего бюджетного контроля нормы, посвященные нарушениям в сфере резервных фондов, более детализированы, чем в акте Федерального казначейства как органа внутреннего бюджетного контроля. Контрольно-счетные органы уделяют внимание отношениям, складывающимся по поводу всех видов резервных фондов на любом уровне бюджетной системы, в соответствии со своей компетенцией. Несоблюдение требований бюджетного законодательства, оцененное как нарушение, может затрагивать как доходную часть фонда (непоступление средств), так и расходную (избыточные расходы). Автор заключает, что необходимо сосредоточиться на анализе закрепления целей использования резервных фондов в нормативных правовых актах публично-правового образования, поскольку целевой характер таких фондов будет обоснованно привлекать повышенное внимание со стороны контролирующих субъектов, которые оценивают соответствие использования средств фонда принципу целевого расходования.

В статье рассматривается допустимость предоставления заверений относительно будущих обстоятельств. Самостоятельное определение тех обстоятельств, в отношении которых могут быть даны заверения участниками сделки, не должно противоречить существу заверений и принципу добросовестности. Данные явления служат естественными ориентирами для определения пределов возможного использования заверений. Это выражается в допустимости совершения действий перед предоставлением заверений, заключающихся в выяснении реального состояния обстоятельств, которые станут предметом заверений. И исключаются какие-либо действия после предоставления заверений. При этом выглядит допустимым, когда заверитель принимает на себя обязательство поддерживать заявленное состояние заверений до определенного момента. Здесь речь идет уже о совместном использовании заверений и обязательств, но не приводит к их смешению или поглощению одного другим. Также делается вывод о более общем характере заверений об обстоятельствах по сравнению с различными гарантиями, которые направлены на регулирование отдельных свойств предмета договора. Смешение этих категорий означает, что к заверениям будут применяться не соответствующие их существу правовые механизмы. И это приведет к выхолащиванию существа заверений. Автор предлагает применять к фактам прошлого или настоящего, которые не связаны с предметом договора или относятся к специфическим свойствам товара, заверения об обстоятельствах. А в остальных случаях, в том числе в отношении будущих фактов, следует использовать специальные правовые инструменты в виде гарантии от эвикции, гарантии качества, гарантии о передаче товара свободным от прав третьих лиц или соглашения о возмещении потерь. Ведь они как раз на это и рассчитаны.

В современной российской доктрине сложилось два подхода к определению взаимообусловленности исполнений в двусторонних долевых обязательствах: первый исходит из нахождения в синаллагматической связи индивидуальных обязательств, а второй — кумулятивных, из-за чего сложилась правовая неопределенность в отношении ее последствий. В статье обосновывается, что они не исключают друг друга и что каждый из них обладает собственной сферой применения. Вместе с тем автор демонстрирует, что приписываемые второму подходу достоинства, заимствованные из зарубежных правопорядков, противоречат российскому законодательству и что установление единой синаллагмы не позволяет в полной мере защитить интерес кредитора в получении им полного предоставления от долевых должников без необходимости платить кому-либо из них до момента его полного удовлетворения. В этой связи рассматриваются иные договорные механизмы, с помощью которых названный интерес тем не менее может быть обеспечен: установление неделимости исполнения обязательства должников или встречного обязательства кредитора, солидарности обязательства должников или неделимости обязательства кредитора, специального срока платежа по обязательству кредитора или предоставление ему права на односторонний отказ от договора.

В статье рассмотрены вопросы в части установления и обеспечения соблюдения принципа равного вознаграждения за равный труд как в Российской Федерации, так и в некоторых европейских государствах, в том числе на наднациональном уровне в Европейском Союзе. Директива ЕС от 10.05.2023 2023/970 направлена на укрепление прозрачности в вопросах установления систем оплаты труда и механизмах правоприменения и нацелена главным образом на обеспечение гендерного равенства в части гарантий равной оплаты труда и устранение особо частых форм дискриминации. В статье дается критическая оценка критериям, введенным Директивой ЕС, по которым можно соотносить ценность труда конкретного работника с ценностью труда другого работника. Помимо предоставления работникам эффективных средств давления на работодателя, Директива ЕС создает для работодателей дополнительную нагрузку в виде подготовки и направления отчетов, а для государства — в виде создания специальных органов (комиссий) по обработке отчетов и реагированию на них.

Статья посвящена нарушению принципа субъективного вменения в уголовном законе и в правоприменении. Несмотря на то что проблемы вины и субъективной стороны состава преступления исследованы в доктрине глубоко и установлен целый ряд законодательных (уголовно-правовых и уголовнопроцессуальных) гарантий исключения уголовной ответственности за деяния лишь признаками объективной стороны (возможно, и субъекта) соответствующих составов конкретного преступления, область объективного вменения и даже его формы расширяются. В последние годы появилась так называемая мягкая форма объективного вменения, когда правоприменители делают вывод о вине и виновности лица, не прибегая к аргументам и доказательствам. А в УК РФ увеличивается количество норм, диктующих объективное вменение, поскольку никакое другое невозможно. Автором приводятся и анализируются примеры и из УК РФ (в частности, признаки утраты общей трудоспособности или неизгладимого обезображивания лица в составе причинения тяжкого вреда здоровью, для констатации которых требуются специальные познания), и из материалов уголовных дел (в частности, по обвинению в групповых преступлениях, особенно в деяниях, предусмотренных статьей 210 УК РФ). Сделан вывод о том, что подобная ситуация не согласуется с презумпцией невиновности и нарушает принципы уголовного законодательства, а потому недопустима.

В статье проводится анализ проблемных вопросов в области избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних обвиняемых (подозреваемых) в уголовнопроцессуальном праве России с учетом последних изменений ст. 108 УПК РФ. Проведен детальный анализ нормативной и теоретической составляющей вопроса, по итогам которого сделаны выводы о наличии правовых проблем, связанных, в частности, с отсутствием в практической деятельности единого подхода к пониманию исключительных случаев, которые необходимо учитывать суду при принятии решения о заключении под стражу несовершеннолетних, обвиняемых или подозреваемых в совершении преступления средней тяжести. Делается вывод о необходимости закрепления примерного перечня вышеуказанных случаев в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ с целью установления единообразия правоприменительной практики. Обоснована несостоятельность теоретических предложений о запрете избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних лиц и замене ее альтернативными мерами пресечения. Предложены изменения постановлений Пленума Верховного Суда РФ, касающиеся необходимости отмены обязательного участия защитника совершеннолетнего обвиняемого (подозреваемого), совершившего преступление до достижения 18 лет.

В статье на основе научных разработок о типичном портрете участника незаконного оборота наркотических средств, анализа материалов судебно-следственной практики, интервьюирования сотрудников следственных органов впервые представлен типичный криминалистический портрет личности подозреваемого (обвиняемого) по уголовным делам о незаконном обороте наркотических средств и психотропных веществ, привлеченного к сотрудничеству в порядке гл. 40.1 УПК РФ. Сделан вывод о перспективности сотрудничества со следующими участниками незаконного оборота наркотических средств: сбытчиком оптовых партий наркотических средств; организатором (руководителем) преступной группы; лицом, выполняющим указания организатора. Определены особенности лиц, с которыми наиболее целесообразно заключать досудебное соглашение о сотрудничестве. Указанные члены преступных групп в 48,3 % случаев обладают навыками использования криптобирж, в 42,4 % случаев — программных средств по анонимизации деятельности в сети Интернет. Изучение личности членов преступных объединений, с которыми возможно заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, способствует наиболее верному прогнозу применения норм о досудебном соглашении, эффективному выбору тактических приемов для установления и раскрытия всех деяний и участников преступных сообществ.

В статье рассмотрены проявления эмоции страха участников события террористического акта в модели преступления и ситуациях расследования. При исследовании обстановки места происшествия и расследовании преступления террористического акта необходимо анализировать сценарии поведения и реакции на опасность не только потерпевших и свидетелей, но и преступников, поскольку их поведение также обусловлено реакцией на страх смерти и стремление к ней. Способы совершения террористического акта делают страх своим инструментом и целью во время совершения преступления и после него. Последствия переживания эмоций осложняют работу с очевидцами преступления из-за явлений амнезии и нежелания потерпевших вспоминать пережитое, что усугубляется посттравматическим стрессовым расстройством. Это должно ориентировать следователя на более тщательную работу по изучению личности допрашиваемого лица, диагностике его состояния, а также на привлечение к участию в следственных действиях специалистов. Криминалистические технические и тактические приемы при расследовании преступлений террористического акта обусловлены обеспечением безопасности следователя в большей степени, чем при других видах преступлений, ввиду наличия прямой угрозы жизни на первоначальных стадиях расследования.

Статья посвящена ответственности транснациональных корпораций за нарушения экологических прав детей в контексте международного права. Рассматриваются ключевые элементы механизма защиты экологических прав детей от негативного влияния со стороны корпораций, включая Конвенцию о правах ребенка, Замечания общего порядка о правах ребенка Комитета по правам ребенка и Руководящие принципы ООН по предпринимательской деятельности и правам человека. Анализируются угрозы, создаваемые корпоративной деятельностью, включая загрязнение окружающей среды и изменение климата, которые оказывают долговременное воздействие на здоровье и благополучие детей. Особое внимание уделено концепции межпоколенческой справедливости и судебной практике, связанной с корпоративной ответственностью в сфере изменения климата и экологии. Предлагаются меры по усилению ответственности бизнеса, включая внедрение процедур должной осмотрительности, мониторинг корпоративного воздействия на окружающую среду и разработку эффективных механизмов правовой защиты детей. Автор обосновывает необходимость международного юридического закрепления ответственности корпораций за нарушение экологических прав детей.

В ходе исследования проводится анализ Соглашения о пенсионном обеспечении трудящихся государств — членов Евразийского экономического союза от 20.12.2019 (далее — Соглашение ЕАЭС) как основополагающего акта, регламентирующего механизмы пенсионного обеспечения на евразийском пространстве. Авторами определены объект и цель договора, очерчен круг субъектов, на который распространяются его положения, а также раскрыто основное содержание территориально-пропорциональной пенсионной модели, которая легла в основу Соглашения ЕАЭС. Дополнительно выявлена тесная зависимость эффективного претворения в жизнь Соглашения ЕАЭС от норм Соглашения от 13.03.1992 о гарантиях прав граждан государств — участников Содружества Независимых Государств в области пенсионного обеспечения (далее — Соглашение СНГ), посвященных проблематике приобретения соответствующими лицами пенсионных прав. Наряду с этим, было обнаружено, что новаторский подход Соглашения ЕАЭС был по-разному воспринят государствами объединения в части нормы об учете приобретенных постоянно проживающими в иных государствах — членах ЕАЭС российскими гражданами пенсионных прав до прекращения действия для Российской Федерации Соглашения СНГ. Всё перечисленное в комплексе стало причиной ущемления базового права указанных граждан на социальное обеспечение. Авторами были внесены предложения об исправлении ситуации либо через двустороннее сотрудничество, косвенное указание на потенциал которого усматривается в Договоре о ЕАЭС, либо при помощи подачи запроса в Суд ЕАЭС о вынесении консультативного заключения с разъяснением норм Соглашения ЕАЭС.

Исследуются основные дефиниции немецкого полицейского права и права общественной безопасности (Polizeiund Ordnungsrecht). Подчеркивается особая роль структуры обеспечения общественного порядка в Германии, включающая в себя единую структуру (Einheitssystem) и децентрализованную структуру, представленную в 12 из 16 земель германской федерации. Объективные различия структурного построения органов обеспечения полицейской деятельности объясняются национально-структурными особенностями и историческими традициями государственного строительства в Германии. Понятие πόλις применительно к Polizei является определяющим, именно на основе этого греческого термина характеризуется не столько соответствующий правоохранительный орган, сколько формы и методы полицейской деятельности. Особая роль в согласовании правоохранительной деятельности на федеральном и региональном уровнях отводится в Германии Федеральной службе криминальной полиции (Bundeskriminalamt, ВКА). Оборот персональных данных для правоохранных целей рассматривается в Германии в качестве одной из форм полицейской деятельности, весьма значимой для немецкой Особенной части административного права — Besonderes Verwaltungsrecht. ВКА в этих случаях выступает в качестве координатора деятельности федеральных и земельных органов полиции. Владение персональными данными, их пользование и распространение подлежат постоянному парламентскому контролю.

В статье анализируются особенности правового регулирования мер административного принуждения в зарубежных государствах и опыт их применения специализированными государственными органами, обеспечивающими национальную безопасность. Установлено, что в Австрии, Великобритании, Германии, Италии, Испании, КНР, США, Франции, Швейцарии и других государствах, так же как и в России, в целях обеспечения национальной безопасности применяются такие сходные по предназначению меры административного принуждения, как задержание лиц (полицейское задержание, превентивное задержание, задержание для проверки личности); задержание транспортных средств; обыск и/или досмотр помещений, зданий, сооружений; личный обыск и/или личный досмотр лиц; изъятие предметов и документов и т.п. Но есть и такие меры административного принуждения, которые применяются в конкретных зарубежных государствах либо имеют особенности применения. К таковым, в частности, можно отнести: изучение информации с электронных устройств граждан; «обыск» электронных носителей информации с помощью специального оборудования или вредоносных компьютерных программ; применение технологий искусственного интеллекта для предупреждения и пресечения правонарушений и преступлений; опрос (полицейский опрос); замораживание депозитов и денежных переводов; проверка документов, корреспонденции в банках с целью обнаружения вещей, подлежащих изъятию, или выяснения обстоятельств; препровождение/ выдворение лица из определенного участка местности или объекта, запрет вхождения на определенный участок местности или объект и др.

При проведении анализа взаимодействия прокуратуры и конституционных (уставных) советов в субъектах РФ автором рассматриваются понятие взаимодействия, формы взаимодействия, обозначена актуальность институционального диалога и заключения соглашений о сотрудничестве. Цель данного исследования — проанализировать содержание и формы правового взаимодействия региональных органов прокуратуры и конституционных (уставных) советов субъектов РФ, а также акцентировать значимость их институционального диалога в правозащитной сфере. Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи: раскрыть понятие правового взаимодействия органов прокуратуры и конституционного (уставного) совета; выявить правовые основы, возможные формы их взаимодействия (координационного взаимодействия в рамках соглашений о сотрудничестве, субординационного взаимодействия в прокурорско-надзорных отношениях); обосновать актуальность налаживания институционального диалога между прокуратурой и конституционным (уставным) советом в целях повышения эффективности их правозащитной деятельности в единой системе публичной власти. Научную новизну настоящей работы определяет акцент на понятии взаимодействия двух правозащитных государственных институтов — органов прокуратуры и конституционных (уставных) советов в субъектах РФ, уточнении возможных форм их взаимодействия.

Область обращения с отходами потребления выступает одним из наиболее актуальных направлений государственной экологической политики, которое развивается путем внедрения современных инновационных цифровых технологий. Цифровые технологии способствуют формированию нового условия для обеспечения доступа к экологической информации в области обращения с отходами потребления — цифрового пространства. В связи с этим установленная документами стратегического планирования задача по цифровой трансформации в экологической сфере повлекла за собой множество спорных вопросов как на доктринальном, так и на законодательном уровне. В целях восполнения пробелов в правовом поле исследование цифровой трансформации в области обращения с отходами потребления предлагается проводить через призму нового для теоретического осмысления научного подхода — правовой диффузии. В статье раскрываются фундаментальные положения, способствующие правовой диффузии. Показаны реальные и потенциальные последствия применения данного научного подхода. Выявлена перспективная парадигма восприятия условий взаимодействия участников правоотношений по обеспечению доступа к экологической информации в области обращения с отходами потребления — транспарентность.